Тектология

ТЕКТОЛОГИЯ ТВОРЧЕСТВА

Костов С.В.

Новосибирский государственный университет

С научно-организационной точки зрения творчество – это высший, наиболее сложный вид труда, который слагается из организующих и дезорганизующих человеческих усилий и конечный продукт которого – не воспроизведение готового образца, а всегда нечто новое. Творческий процесс протекает по схеме «конъюгация плюс подбор»: первая фаза – комбинирующее усилие, а вторая – подбор его результатов, устранение неподходящего и сохранение подходящего. Творчество в области физического труда комбинирует материальные вещи, а в области духовного – образы, при этом комбинирование и подбор образов происходит несравненно легче и быстрее, чем материальных вещей: именно поэтому творчество чаще всего и протекает в виде духовного труда. Однако «первоначально всякое творчество было материальным, – т.е. люди не умели вырабатывать планов и прямо имели дело с вещами, так сказать, ощупью комбинировали их и подбирали результаты этих усилий. Да и позже, многие случайные изобретения происходили путём материального сочетания вещей, – как открытие зрительной трубы, которое произошло таким образом, что дети одного голландского оптика, играя его стёклами, удачно их соединили, и увидели близко дальнюю колокольню». И только с накоплением опыта творчество переходит преимущественно в область мысли и воображения, и лишь по мере необходимости дополняясь сочетанием и подбором материальных вещей. Однако, в конечном итоге, «всякое творчество, техническое, естественнонаучное, часто и художественное, должно пройти через проверку на материальных сочетаниях и их подборе».

Творческий процесс «всегда коллективен, как бы ни были в частных случаях узко-индивидуальны его цели и его внешняя, непосредственная форма». Иными словами, даже в том случае, «когда это труд одного лица, и только для себя», всё равно он социален, поскольку независимо от характера любые «творческие усилия необходимо должны опираться на прежние результаты коллективного труда». Изобретатель, например, совершенствуя какое-либо орудие труда, уже имеет определённый базис для своей творческой работы: во-первых, в самом орудии, разработанном прежними поколениями, и во-вторых, в знании, которое ими же накоплено; «не меньше его и художник исходит в своей работе из раньше выработанной техники и всего накопленного опыта, какой ему доступен, и при этом пользуется орудиями, материалами, которые сделаны трудом других людей» [1]. Как правило, современный творческий человек не сознаёт общественной природы творчества и одевает его в фетишистские одежды мистики и таинства. Так, в современную эпоху индивидуализма практически каждый художник видит в своём творчестве выявление своей индивидуальности, понимая при этом оригинальность как выражение самоценности своего «я», как средство собственного возвеличения. На самом деле, оригинальность означает всего лишь «глубокий и широкий захват коллективного опыта» и выражает долю активного участия художника в творчестве и развитии жизни коллектива. В этом смысле шаблонность, подражательность ничем не отличается от бесплодности, поскольку ничего нового в жизнь коллектива она не вносит, а, наоборот, тяготеет к её удержанию на уже достигнутом старом уровне. Как правило, современный художник-индивидуалист уклоняется от жизненной правды и довольно редко, да и то бессознательно, испытывает в ней потребность, а ведь истина, т.е. объективность, – это опора для коллектива в его труде и борьбе. Именно поэтому коллектив требует ясности в художественном произведении, в то время как художник-индивидуалист обычно её не ценит, скорее наоборот, стремится к неясным, расплывчатым, смутным образам. И тем не менее, в его произведениях и вообще в искусстве эпохи индивидуализма всегда имеется множество скрытых элементов коллективизма, раскрывая которые тектология или критик, владеющий её организационными методами, не только на порядок обогащает их ценность, но и даёт реальную возможность художнику-индивидуалисту осознать свою роль в жизни, чтобы его полу- или бессознательное творчество стало по-настоящему осознанным.

Как особый и сверхквалифицированный тип сложного труда творчество выражается в созидательной инициативе, строительстве, изобретательстве, исследованиях, вообще в решении любых переменных задач – технических, художественных, научных, политических, социальных и бытовых. При этом психофизически творческий труд характеризуется тем, что в нём «не только совместно участвует особенно большое число элементов нервной системы, но и должны постоянно вовлекаться ещё новые и новые, образуя не встречавшиеся раньше изменчивые комбинации», для чего «требуются психофизические стимулы, которые выводили бы мозг из обычных равновесий его частичных механизмов». Эту роль играют всякие «новые воздействия извне, вариации впечатлений, нарушающие шаблонный ход жизни», при этом «чем сильнее и сложнее внешнее возбуждение, тем большее число чувствительно-двигательных механизмов оно затронет, создавая тем самым общение между ними; чем менее привычно это возбуждение, тем более необычные, оригинальные комбинации в мозгу в результате его могут получиться». Такие стимулы берутся, во-первых, из «общения с природой», живая связь с которой – «это естественный источник творческих возбуждений, источник наиболее драгоценный и даровой»; во-вторых, из искусственных источников, каковыми являются «театры, музеи, книги, собрания, игра личных чувств и смена личных связей, а также временная перемена обстановки путешествиями и прочие», включая и такие разрушающие человеческий организм искусственные источники, как алкоголь, наркотики, азартные игры и разврат; и в-третьих, из самих «процессов разрушения как таковых», когда под ударами судьбы «организм теряет своё жизненное равновесие», вследствие чего «также возникают новые и новые комбинации, на которых может основываться творческая работа. Разумеется, она тогда непродолжительна и не может достичь той наибольшей широты, какая свойственна творчеству в условиях роста и расцвета жизни», поскольку человеческий организм в этом случае работает на износ, как машина без ремонта. В эпоху индивидуализма творческие работники массами гибнут в тяжелой борьбе за существование, перебиваясь случайными нищенскими заработками, а зачастую и вовсе без работы. В целом же общество несёт колоссальные убытки от такого варварского расточения социальной энергии. Ведь те счастливчики, кому улыбнулась фортуна, кто не просто выжил, а в течение долгой жизни работал при достаточно благоприятной для творчества обстановке, тот создаёт больше, чем десятки, а то и сотни бедствующих и не менее одарённых гениев и талантов, уделом которых стали непризнание, безвестность и преждевременная смерть: нищета и богема, как известно, – безжалостные хронофаги творческой жизни. Более того, работоспособность и, как следствие, творческая ценность всякого работника умственного труда могут очень резко изменяться даже при незначительных колебаниях уровня жизни, причём более резко, чем у работника физического труда. Это легко показать, произведя несложный расчет: пусть организм творческого работника «при полном удовлетворении как обычных потребностей, так и полной потребности в творческих стимулах способен развернуть активность в 1000 единиц энергии», из которых, «положим, 500 идет на простое поддержание организма», так сказать, жизненный балласт; но «так как творческая работа не состоит из сплошного “творчества”, а имеет свою шаблонно-техническую сторону, соответствующую обычным видам труда, то на это пойдёт ещё известная доля, скажем 300 единиц», следовательно, на творческую сторону дела тратится 200 единиц; если же сократить возможность удовлетворять потребности на одну десятую, то общая сумма активности падает до 900, тогда при условии, что балласт и шаблонно-техническая функция прежние, на творчество остаётся всего 100 единиц, т.е. половина прежней доли, «но это будет творчество уже на низшем уровне напряжения, оно упадёт, следовательно, не в два раза, а больше, например в 4 раза»; если ещё сократить на десятую часть, то вместо 900 единиц будет 810, из которых на творчество пойдёт только 10, т.е. понижение ещё в 10 раз, «но падение ценности будет, наверное, раз во 100, ибо в творчестве самое главное – именно максимум напряжения»; таким образом, «ничтожная экономия приводит к уменьшению творческой производительности в сотни раз» [2].

В мировой конкурентной борьбе, особенно в современных условиях жесточайшего кризиса, ничтожны перспективы на выживание у той страны, которая не сберегает свой интеллектуальный ресурс, которая в наш век высоких технологий мелочно экономит на заработках инициативных руководителей производства, талантливых изобретателей, учёных, писателей, художников и вообще любых квалифицированных работников.

Список литературы

1. Богданов А.А. О пролетарской культуре. 1904 – 1924. Л.-М.: Книга, 1924. С. 192-194.

2009 г.