|
|
Тектология |
|||||||||||||||||||||||||||||
|
|
ТЕКТОЛОГИЯ И ХОЛИЗМ Костов С.В. Новосибирский государственный университет
В тектологии понятие целого является «основной характеристикой организации», определяемой как «целое, которое практически оказывается больше, чем сумма его частей» [Богданов А.А. Тектология: Всеобщая организационная наука. – М., 1989. Кн. 2. – с. 308]. Само же целое, с тектологической точки зрения, «есть система активностей, развёртывающихся в определённой среде в непрерывном взаимодействии с нею», причём каждая её часть «находится в определённом функциональном отношении к целому» [Там же. Кн. 1, с. 274]. Определённость этого отношения вытекает из общей ориентировки активностей, направленной на преодоление противостоящих им сопротивлений среды, что, собственно, и создаёт феномен «эмердженции» – якобы внезапного появления в системе нового свойства, несводимого к свойствам её частей. Отвергая любой разрыв в опыте, тектология очень просто преодолевает и этот эмерджентный фетишизм, объясняя появление так называемых «эмерджентных» свойств в системе практическим результатом объединённых в ней активностей. Рассматривая всё наблюдаемое в мире как системы, тектология всё их множество сводит к трём типам: организованные (целое больше простой суммы своих частей), дезорганизованные (целое меньше суммы своих частей) и нейтральные (целое равно сумме своих частей). Первые два типа образуют класс неаддитивных систем с положительной и отрицательной неаддитивностью; третий тип образует класс аддитивных систем, с которыми оперирует математика – «тектология нейтральных комплексов» [Там же. Кн. 1, с. 124]. Сущность всех этих понятий «сводится к сочетанию активностей, взятому с его практической стороны», поэтому «для полной ясности формулы о целом, которое больше или меньше суммы своих частей», её всегда нужно дополнять словом «практически». Тем не менее, с логической стороны некоторая парадоксальность в ней всё же остаётся, по крайней мере, для среднего современного мышления, которое «легко представляет себе, каким образом соединение активностей может уменьшить их практическую сумму»: это происходит тогда, когда они противодействуют друг другу, полностью или частично «друг друга парализуют, уничтожают, словом, взаимно “дезорганизуются”». Но каким образом эти активности «могут соединиться так, чтобы это увеличивало их практическую сумму?». С первого взгляда здесь и впрямь «получается какое-то создание из ничего» [Там же. Кн. 1, с. 114], т.е. момент той самой эмердженции, когда абсолютизированная в холизме целостность, представленная некой мировой субстанцией, лежащей в основе эволюции мира, создаёт новые целостности. В действительности эта «эмерджентная» загадка решается просто – «надо только представить организуемые активности вместе с теми сопротивлениями, которые они преодолевают». Пусть, например, двум работникам, выкопавшим колодец, нужно выбраться на поверхность: для этого у них имеется бадья, верёвка которой перекинута через блок и свободным концом доходит до дна колодца, где они находятся. Допустим, вес бадьи 40 кг, вес каждого работника 70 кг, а сила, с которой он может тянуть верёвку, 100 кг. В отдельности ни тот, ни другой не могут поднять себя, так как подъёмная активность равна 100 кг, а сопротивление 40+70 = 110 кг. Но допустим, вместе они могут поднимать хотя бы 190 кг, если не все 200, принимая в расчёт возможные потери от взаимных помех. В этом случае они уже в состоянии поднять себя, так как совокупная тяжесть будет 40+70+70 = 180 кг. В итоге сумма активностей превосходит сумму сопротивлений. Итак, при таком сотрудничестве работников «организованное целое оказалось на самом деле практически больше простой суммы своих частей, но не потому, что в нём создавались из ничего новые активности, а потому, что его наличные активности соединяются более успешно, чем противостоящие им сопротивления». Таким образом, «там, где сталкиваются активности и сопротивления, практическая сумма, воплощённая в реальных результатах, зависит от способа сочетания тех и других; и для целого эта сумма увеличивается на той стороне, на которой соединение более стройно или “гармонично”, заключает меньше “противоречий”. Это и означает более высокую организованность». Известное явление симбиоза объясняется такой же схемой. Например, в симбиозе инфузории сувойки и живущей в ней зоохлореллы первая потребляет кислород и выделяет кислоту, а вторая за счёт солнечной энергии и собственного хлорофилла разлагает углекислоту, используя её как материал для своих тканей, и выделяет кислород. В итоге «известная доля активностей в материальной форме того или иного вещества, теряемая одним участником симбиоза по непригодности для него, приобретается непосредственно другим, и обратно», т.е. «сохраняется в симбиотическом целом. Понятно, что это целое практически располагает большей суммой активностей, чем если бы его части существовали отдельно» [Там же. Кн. 1, с. 115-118]. Из этих примеров ясно, что сочетание активностей оптимально лишь в том случае, если они практически дополняют друг друга в отношении к противостоящим им сопротивлениям. Другими словами, действующий в системе принцип дополнительности, оптимизирующий всевозможные комбинации активностей относительно сопротивлений среды, повышает «связность и устойчивость системы, её прочность под внешними воздействиями» [Там же. Кн. 2, с. 14], иначе говоря, повышает её организованность, когда она как «целое оказывается практически больше простой суммы своих частей» [Там же. Кн. 1, с. 114]. Вот и вся тектологическая суть холизма.
|
||||||||||||||||||||||||||||
