Тектология

Проблемы моделирования устойчивого развития.

Материалы VI Всероссийской интернет-конференции

по проблемам эконофизики и эволюционной экономики

(Екатеринбург, 26 октября – 17 ноября 2006 г.).

Екатеринбург: МИАБ, Изд-во УМЦ УПИ, 2006. С. 10-13

ТЕКТОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ УСТОЙЧИВОЙ АДАПТАЦИИ

Костов С.В.

Новосибирский государственный университет

Аннотация

Проблема устойчивой адаптации анализировалась с позиций тектологии. На примере адаптации человечества к окружающей земной и космической среде были раскрыты необходимые для его устойчивого развития условия. В заключение были показаны два возможных варианта эволюции человечества: арогеничный, ведущий к структурному прогрессу системы «Земля – человечество», и катагеничный, ведущий к её структурному регрессу.

Согласно доктрине Гермеса Трисмегиста мир един и всё в нём взаимосвязано, поскольку все вещи произошли от одной через приспособление, причём «то, что находится внизу, соответствует тому, что пребывает вверху; и то, что пребывает вверху, соответствует тому, что находится внизу, чтобы осуществить чудеса единой вещи» [6, с. 314]. В тектологии эту «идею связи всего существующего» отражают три универсальных эмпирических обобщения – принципы непрерывности, адаптации и круговой причинности.

Тектологическая формулировка принципа непрерывности «проста и очевидна: между всякими двумя комплексами вселенной, при достаточном исследовании устанавливаются промежуточные звенья», объединяющие их цепной связью в единую систему. Иными словами, этот принцип – следствие базового тектологического понятия «мировая ингрессия», идея которой позволяет представить «всю доступную нам вселенную как бесконечно развертывающуюся дифференцированную систему, а все процессы выравнивания, идущие в каждом её пункте, – как непрерывную контрдифференциацию»[3, с. 122, 222].

Принцип адаптации, выражая «первичную и основную тенденцию» развития всего окружающего, т.е. «тенденцию приспособления» [2, с. 6], является, в свою очередь, следствием другого базового тектологического понятия – подбора, согласно которому всё, что существует (наблюдается), потому и существует (наблюдается), что каким-то способом приспособлено к своей среде (по крайней мере, на время наблюдения).

Принцип круговой причинности отражает взаимовлияние комплекса и среды, в которую он погружён: «всякий комплекс заключён в своей среде одновременно и как отливочный материал, и как формовочная модель, определяясь этой средою в первом смысле и частично определяя её во втором» [3, с. 255]. Этот принцип является следствием фундаментального эмпирического обобщения в тектологии (третий закон Богданова), которое гласит: «всякое изменение формы процесса сопровождается равными и противоположными изменениями в его внешней среде» [1, с. 36]; в частности, «всякое движение тела или, вообще, физического комплекса (например, луча света) в его среде, есть единый (или, если угодно, двуединый) факт, а не сумма двух фактов – движения одной стороны и покоя другой» [5, с. 128].

Поскольку любой выделенный комплекс, в свою очередь, является средой для каждого из составляющих его элементов, то в самом общем виде картина мира в любом своём локусе представляется в виде иерархии комплексов матрёшечного типа. Если с этой точки зрения подойти к анализу такого высокоорганизованного комплекса, как человечество, то можно прояснить кое-какие моменты в проблеме его устойчивого развития.

Являясь, как известно, третьим периферическим комплексом в Солнечной системе, геосфера, т.е. наша планета, в структурном отношении представляет собой совокупность взаимодействующих оболочек, в состав которых входят, начиная от ядра и мантии: литосфера, гидросфера, атмосфера, ионосфера и магнитосфера. Около 3-3,5 млрд. лет назад в результате тектологического подбора, действующего в лито-, гидро- и атмосфере из органического вещества образовалась ещё одна геосферная оболочка, новый активный фактор эволюции Земли – биосфера, которая, будучи сложноорганизованной системой организмов, представляет собой определённую форму их адаптации к природным процессам; иными словами, это результат естественного подбора, где биосфера является объектом подбора, а природная среда, т.е. геосфера и космос, – фактором. С другой стороны, будучи «связкой» («особое, третье звено» в любой связи двух комплексов, образованное «вхождением» элементов одного комплекса в другой и связующее их в новую целостность [3, с. 101]) в системе «Земля – космос», биосфера является средством приспособления планеты к космосу. На определённом этапе эволюции внутри биосферы выделилась ещё одна оболочка – антропосфера, которая с тектологической точки зрения является самым высокоорганизованным и наиболее пластичным средством приспособления геосферы к природной среде. Согласно тектологической схеме развития любого комплекса, предполагающей два типа системного расхождения, эгрессию и дегрессию, на современном этапе развития антропосферы наблюдается вычленение очередного эгрессора – единого центра управления, связанное с переходом социогенеза из стихийной фазы в сознательную. В результате образуется следующая цепь адаптаций: управляющее эгрессивное ядро – адаптер антропосферы, сама антропосфера – адаптер биосферы, которая, в свою очередь, является адаптером геосферы. Тектологический анализ устойчивого развития систем цепной эгрессии позволяет выделить следующие три необходимых для этого атрибутивных момента. Во-первых, согласно принципу взаимодополнительных соотношений подобная матрёшечная система может быть устойчивой в том случае, если все составляющие её комплексы будут связаны в единую цепь коадаптаций. Во-вторых, если обратить внимание на то, что по отношению к геосфере управляющее ядро антропосферы будет представлять собой эгрессор третьего порядка, т.е. наиболее высокоорганизованный и самый пластичный адаптер третьего «уровня организованности», то станет очевидной не только необходимость создания такого «антропосферного мозга», но и необходимость сохранения тенденции дальнейшей нуклеации с образованием эгрессора ещё более высшего порядка. Дело в том, что во всех устойчивых эгрессивных системах «между всяким высшим звеном и связанными непосредственно с ним низшими всегда должна существовать эгрессивная разность, означающая разный уровень организованности; переход от высшего звена к низшим соответствует понижению организованности, которое должно быть достаточно велико, чтобы эти низшие постоянно и устойчиво определялись высшим звеном в своих изменениях». Итак, второй атрибутивный момент – дальнейшее увеличение эгрессивной разности до определённого, разумеется, предела цепного развёртывания, так как «по мере удлинения эгрессивной цепи её низшие звенья всё меньше и меньше определяются центральным комплексом» [3, с. 270-271]. И наконец, третий момент – это оптимизация адаптивности антропосферы в соответствии с принципом цепной коэволюции (внутрисистемные отношения и отношения системы с внешней средой выстраиваются на взаимодополнительной основе) и при строгом соблюдении необходимого и достаточного условий устойчивого развития (перевес ассимиляции над дезассимиляцией и внутрисистемного согласования над противоречиями, т.е. синергии над диссипацией).

Таким образом, устойчивость геосферы и антропосферы напрямую связана и с их взаимной адаптивностью, т.е. от того, насколько хорошо они приспособились друг к другу, и с их общей адаптивностью, т.е. от того, насколько эффективно они вместе приспособились к космосу. Земля – это наш космический корабль, и если на нём будут лишь пьянки-гулянки с драками и переплясом, то он погибнет, как «Титаник», от первого же «космического айсберга». Космос – ни злой, ни добрый: он лишь по-разному изменчив, причём согласно принципу неблагоприятности любые изменения среды, происходящие независимо от комплекса, «неизмеримо чаще неблагоприятны для него; ибо число возможностей неблагоприятных, как свидетельствует весь опыт человечества, несравненно больше, чем благоприятных; это можно пояснить вероятностью того, что корабль, оставшийся без руля и парусов, принесёт бурями и течениями туда, куда ему надо» [3, с. 133]. На данном этапе своего развития человечество выходит на первый уровень космической ответственности: оно ответственно за безопасность собственного космического корабля. Более того, если оно окончательно сменит стихийный режим своей адаптации на сознательный, обретя при этом возможность не только реагировать на возникающие катаклизмы, но и предупреждать их, то в будущем человечество выйдет и на второй уровень, когда оно будет ответственно уже за безопасность целой космической флотилии – Солнечной системы – во главе с флагманом – Солнцем. Третий уровень – это ответственность за безопасность собственной Галактики, когда человечество будет обладать всеми необходимыми знаниями, технологиями и соответствующей техникой, чтобы отвести угрозу, например, со стороны надвигающегося какого-нибудь гравитационного циклона или вспышки сверхновой. Таков оптимальный путь развития человечества, на всём протяжении которого соблюдается принцип организационной симметрии и который ведёт к непрекращающемуся структурному прогрессу; иными словами, это системный арогенез (организационный прогресс системы, связанный с усложнением её организационной структуры в сторону улучшения своих эволюционных возможностей), ведущий к преобразованию человечества и окружающей его среды в систему комплементарных комплексов, обладающую повышенной адаптивностью (в арогеничную систему). Альтернативный путь развития, связанный с хищническим отношением к среде, ведёт к структурному регрессу, поскольку при этом нарушается принцип организационной симметрии (среда благоприятна для комплекса, а комплекс для среды вреден); иными словами, это системный катагенез (организационный регресс системы, связанный с упрощением её организационной структуры и снижением её адаптационных возможностей), причём вирусного типа, поскольку предполагает смену среды обитания, т.е., образно говоря, смену космических кораблей (в этом случае человечество и среда представляют собой систему некомплементарных комплексов, развитие которой приводит к деградации среды с истощением её ресурсов и предельному размножению человечества в ущерб духовному росту).
В заключение следует отметить, что всякая устойчивость относительна: абсолютно устойчивых форм не существует, поскольку сам мир изменчив.

Литература:

1. Богданов А.А. Основные элементы исторического взгляда на природу. Природа. Жизнь. Психика. Общество. – СПб.: «Издатель», 1899. – 251 с.

2. Богданов А.А., Степанов И.И. Курс политической экономии. Т. II. Вып. 4. Общая теория капитализма. Коллективистический строй. – М.-Петроград: Коммунист, 1918. – 208 с.

3. Богданов А.А. Тектология. – М.: Финансы, 2003. – 496 с.

4. Богданов А.А. Эмпириомонизм. – М.: Республика, 2003. – 400 с.

5. Богданов А.А. Организационный смысл принципа относительности (тезисы) // Вопросы философии. 2003. № 1.